Ранние сумерки робко прокрадывались за стены всё ещё залитого яркими солнечными лучами Элмара. Таурхир, только сейчас освободившись от своих дневных забот, вошёл в арсенал. Окинув усталым взглядом стены, обвешанные бросавшими на пол яркие блики остро отточенные клинки, он прошёл к окну. Когда-то они здесь проводили много времени вместе с Элофором, строили планы захвата неприятельских городов, делали чертежи орудий, спорили о чём-то, просто вели дружеские беседы за кубками эля. Теперь всё это было уже в прошлом. Таурхир грустно вздохнул. Он всё ещё не мог окончательно привыкнуть к тому, что Элофора здесь больше нет. И даже тренировки со Сленсигилом и Агларостом не приносили того удовольствия, когда они бились с сыном Эминнаура. А, главное, он даже Анорлот не мог сказать того, чем он мог бы поделиться с Элофором. Да, сына Эминнаура здесь, явно, недоставало. И это чувствовали все, не только он. Ну, что ж, может, так и должно было быть. В конце концов, судьбе виднее. Или, Небу. Элофор в последнее время слишком много к Нему обращался. Что ж, если на то была воля Неба… Таурхир перевёл взгляд на письмо, которое он всё это время держал в руках. Небо решит всё, иногда надо просто довериться. Ведь как бы мы ни сопротивлялись, Небо всегда исполнит Свою волю. Только, может, с большей неприятностью для нас. Таурхир сломал Элфинскую печать на конверте. А, впрочем, кто сказал, что всё слишком меняется? Всё повторяется, только, может, в несколько ином виде. И этот новый виток истории Элмара тоже не был конечным. Всё будет так же, как и было. И то же будет и в Элфине. И, развернув лист пергамента, Таурхир, с трудом разбирая размашистый почерк нового правителя Элфина, принялся за прочтение письма.